Рождество Пьера

Пьер лежал на боку. Он собирался умирать. Лёжа под мостом Сен-Жермен. Этой ночью.

Канун Рождественской ночи в Париже полон огней, ожиданий и запахов. Пьер чувствовал их отовсюду: из магазинчиков с копчёным мясом и паштетами, из лавок, забитых сырными головами от пола до потолка, из ароматных булочных. Он принюхивался к тому, как пахнет из разгорячённых ресторанчиков и бистро с колокольчиками на дверях, откуда выходили на улицу курить смеющиеся люди. До него с разных сторон дотрагивались запахи их квартир, где мерцали свечи и в комнатах стояли блестящие ели. Пьер не знал, зачем люди приносили в дом сильно пахнущие деревья, но он помнил, что в ту ночь, когда его забрали, в том доме было точно такое же дерево. Оно сильно воняло, перебивая все другие запахи: людей, вкусной еды, горящих поленьев, мамы.

Той ночью он видел её последний раз. Она вылизывала его нос и лоб, когда за ним пришли. Его подняли на руки. Мать нервно вскочила на лапы. Он был последним из помёта. Пьер заскулил. Мать залаяла.

Её держали за ошейник, когда Пьера вынесли на улицу.

За порогом падал снег. Крупные безмолвные хлопья. Точно такие же опускались на его шерсть прямо сейчас под мостом Сен-Жермен.

Первыми хозяевами Пьера оказалась молодая пара из предместья Парижа. Жизнь в новом доме обещала быть доброй и сытной. Первое время ничто не предвещало беды: его кормили, выгуливали, вычёсывали, с ним играли. Но через пару лет у людей появился плачущий комок. С Пьером перестали играть, реже вычёсывали, меньше гуляли, но по-прежнему хорошо кормили. А ещё через три года с людьми что-то случилось. Они начали кричать. Кричали громко, били посуду, подросший «комок», оказавшийся маленьким человеком, продолжал плакать. А затем люди собрали вещи и покинули дом.

Женщина забрала «комок» с собой, Пьер уехал с хозяином.

Теперь они жили в тесной квартирке рядом с Северным вокзалом в Париже. Пьер слышал поезда днём и ночью. Слышал он их и в ту ночь, когда в их комнате снова появилось маленькое еловое деревце. Хозяин обмотал его блестящими червяками, зажёг свечи и открыл бутылку с резким запахом. Пьеру никогда не нравился этот запах.

Проснулся он около трёх утра от дикой жары. Было трудно дышать, едкий дым заполнил лёгкие, пламя свечей рвануло по занавескам и мебели к потолку.

Пьер будил хозяина. Он громко лаял, схватил его за рукав, повалил с кресла на пол, пытался тащить к двери, но не успел…

Очнулся Пьер в комнате с металлическими шкафами, ярким светом и жуткой вонью: запах химии, мочи, блевотины, крови и чего-то ещё. На столе спарва рядом с ним лежал на боку большой мохнатый пёс. Лежал без движения. Тихо. Не дыша. Пьер знал, что он не спит. Теперь понял! Новый запах чего-то ещё! Так пахнет смерть.

Пьер поправился. Его перевезли в приют. Соседями по клеткам были такие же как он неудачники. Временами в приют приходили люди и их детёныши, они забирали собак и кошек, что помоложе. Пьеру тоже очень хотелось снова попасть в дом, где есть жизнь, запах копчёного мяса, хозяйской одежды, еловых веток, горящих поленьев и даже вонючих еловых веток. Он не показывал вида, но желал этого больше всего на свете. Его никто не брал.

И вот, однажды, к его клетке подошла женщина.
- Малыш, посмотри на эту собаку, мне кажется, ей нужна наша забота.
Малыш обернулся к клетке. Его губы скривились в гримасе презрения.
- Ты обещала мне красивого щеночка, а у этого ─ облезлая шерсть на боку и половина уха. Он же урод! Я не хочу эту страшную собаку! ─ малыш заверещал и затопал ногами.
Они ушли.

Спустя пару недель волонтёр приюта забыл закрыть дверцу клетки. Пьер не раздумывал.

Год он жил на улице. Один в большом, слепящем огнями и обманывающем запахами городе. Он узнал, что еда не всегда приходит их рук человека, а люди бывают разными. Ему хватило года, чтобы расстаться с иллюзиями. Он устал. Теперь он желал лишь одного: умереть этой ночью под мостом Сен-Жермен.

Пьер глядел на воду, в ней отражались снежинки, дома, свет фонарей. Он вздохнул и закрыл глаза. Холодно. Он начал прощаться: отпускал свои желания, воспоминания, ощущения. Смешиваясь со снегом, они плыли по реке…

- Ну что, парень, достала тебя парижская жизнь?
Руки в вязанных перчатках с обрезанными пальцами бережно приподняли Пьера с мостовой и закутали в одеяло.
- Ничего, потерпи, сейчас согреешься, поешь и полегчает. Знаешь, иногда просто не везёт. Но не сегодня. Сегодня мне повезло трижды: какой-то парень вложил в мою ладонь 100 евро, в приюте выдавали новую одежду, и я нашёл тебя. Хочешь верь, хочешь ─ нет, я всегда мечтал о собаке, но у меня никогда её не было. Представляешь?

Клошар присел на свою тележку с пожитками. Он гладил Пьера по голове и улыбался. Пьер смотрел на человека тёмными подтаявшими глазами. Он чувствовал запах еловых веток, горящих поленьев, домашней еды… и стук сердца матери, что лижет его лоб.

Сурья Севера ©